Жернова своё отслужили,
У порога их положили,
Положили друг возле друга
Два остывших каменных круга...
Александр Мельников, из сборника «Земля надеется»
За околицей могилевской деревни Старое Пашково у дороги в бурьяне лежит огромный мельничный жернов, оставленный за ненадобностью.
Другие «два остывших каменных круга» используются в необычном качестве. Местный житель Петр Петровский соорудил из них памятник хутору своего деда – Тимофея Иосифовича Петровского.
На родной земле
До начала коллективизации многие жители деревень Старое и Новое Пашково, как и в других регионах Беларуси, были хуторянами. Пашковские школьники, собирая сведения для создания летописи родной земли, записали, в частности, воспоминания Надежды Гайшун, родившейся в 1906 году.
Надежда Гавриловна рассказала, что владельцем одного из первых хуторов был ее дедушка Митрофан Ухналёв, переехавший со Шкловщины. Дед купил у помещика 28 десятин леса и разделил их между двумя сыновьями. Кладбище д. Новое Пашково – полоса земли деда Митрофана, завещавшего похоронить его на собственном наделе. Затем там стали хоронить и других.
Дети, писавшие летопись колхоза им. Володарского, даже в советское время интересовались жизнью предков при помещиках и царе. Еще в 1964-м они «взяли на перо» воспоминания Петра Исааковича Глушакова, который сообщил, что селяне Старого Пашково занимались изготовлением льняной и пеньковой пряжи, ткали полотно. Рядом с деревней, в которой было более 30 дворов, находилось имение, где в 1890 году основан мукомольный завод. В Старом Пашково у дороги стояла Свято-Никольская церковь.
– Хутора создавались при министре Столыпине, – вносит ясность Петр Петровский. – Наш дед Тимофей Иосифович был в Старом Пашково уважаемым человеком. При Советах с хутора его заставили выселиться. На том месте сейчас растет береза. Как и все работал в колхозе – конюхом, служил старостой церкви.
Его деревянный сельский дом сгорел в войну – немцы ночью поочередно поджигали избы для «освещения» округи. Сгорела и корова. Только дед горевал об иконах и книжках, уничтоженных огнем.
Внуку не давали покоярассказы деда о том, что у того на хуторе побывали последний российский самодержец Николай II с генералом, когда приезжали в годы Первой мировой проверять запасную линию обороны вокруг Могилева.
–Дед знатных гостей медом угощал, – гордится прошлым Петр Герасимович. – А еще царь со свитой заходили в нашу сельскую церковь, молились...
Памятник хутору
Может быть, раздумья о прошлом навеяли Петровскому сон.
– Возле березы, где был хутор, опускается облако, на котором Бог сидит, – рассказывает сельчанин. – И показывает на землю со словами: «Это святое место. Сходи туда, где была мельница. Притяни два жернова, поставь памятник».
Случилось это летом в ненастную погоду, натянул сапоги и отправился искать жернова. Действительно, лежат...
Петр Герасимович договорился с трактористом, и тот с помощью трактора «Беларус» притянул их волоком. Крановщик поставил один жернов на другой. Зять смастерил крест, который установлен сверху. Рядом Петр Петровский соорудил скамейки, чтобы можно было посидеть да подумать о жизни и быстротечности времени.
– У меня – порок сердца, – делится Петр Герасимович. – Долгие годы очень плохо себя чувствовал: часто терял сознание. Надо было делать операцию, пришел к памятнику, давай читать молитву. Положил руки на жернова, камни теплые и мне словно свое тепло передают. Операция прошла как по маслу. Врач говорил, что вытянул меня с того света. Сейчас чувствую себя превосходно.
Мельница из бревен церкви...
Другой внук хуторянина Тимофея Петровского, Виктор Киселев, приносит портрет деда и бабушки Насти.
– Мельницу-то нашу, от которой остались эти жернова, сложили из бревен разобранной церкви, – поясняет Виктор Михайлович. – Дед Тимофей, когда проходил мимо церковища и мельницы, крестился и плакал. Он говорил: «Не поверите, но все вернется».
Бывший церковный староста, продолжавший отпевать односельчанин, имел в виду возрождение веры. Он твердо знал: Бог поругаем не бывает.
Как записали в колхозный летописи юные следопыты, в 1920 году в Старом Пашково сгорело здание школы. В 1922 году под нее передали бывшее церковное здание.
О том, как закрывали сельский Свято-Никольский храм, помнит могилевчанка Валентина Игнатьевна, родившаяся и жившая прежде в Пашково.
– На церкви звонил колокол, батюшке тогда ризу порвали. К нам в дом прибежали люди, говорят маме: «Надя, хавай иконы», – даже на слоне лет не блекнут в памяти давние события. – Иконы из самой церкви поломали и завезли в свинарник, где ими топили печку и варили еду свиньям.
Из бревен храма, как уже упоминалось, соорудили двухэтажную мельницу. Когда в относительно недавнее время разбирали и ее, то на втором этаже видели лики, нарисованные на стенах. Старые бревна выкупила для хозяйственных нужд сельчанка Валентина Астапкина. Православные краеведы из Могилева побывали в гостях у Валентины Макаровны, осмотрели порубленные бревна.
– Раньше для крепости первый венец ставили из дуба, – поясняет Петр Петровский, сопровождающий нас. – Дерево надо было рубить в апреле, чтобы было как камень. Остальные венцы – сосновые, – перебирает дрова знаток.– Церковь строилась без гвоздей, рубилась в так называемый «немецкий угол». В деревнях дома в основном рубятся в «лапу».
Раньше бытовала пословица: «Держись за церковный угол – не будешь гол».
Конечно, не в прямом смысле следовало держаться за церковный угол. А в том, что Господь не оставит верных ему.
Многие годы уцелевшие церковные здания служили благому делу просвещения детей. На заднем дворе школы – даже ученики знали – были похоронены священник с матушкой.
Только школу перевели в более многолюдную деревню Новое Пашково. Старые здания опустели... Ныне их использует под свои нужды фермер.
Людмила ГРИШАНОВА
разгарнуць » / « згарнуць